Contes
Feuille Contes
Contes russes
Feuille Contes

Пётр Ершов


Конёк-горбунок

Часть третья



Contes russes - Пётр Ершов, 'Конёк-горбунок' часть третья


Та-ра-ра-ли, та-ра-ра!
Вышли кони со двора;
Вот крестьяне их поймали
Да покрепче привязали.
Сидит ворон на дубу,
Он играет во трубу;
Как во трубушку играет,
Православных потешает:
— Эй! Послушай, люд честной!
Жили-были муж с женой;
Муж-то примется за шутки,
А жена за прибаутки,
И пойдёт у них тут пир,
Что на весь крещёный мир!


Это присказка ведётся,
Сказка послее начнётся.
Как у наших у ворот
Муха песенку поёт:
"Что дадите мне за вестку?
Бьёт свекровь свою невестку:
Посадила на шесток,
Привязала за шнурок,
Ручки к ножкам притянула,
Ножку правую разула:
— Не ходи ты по зарям!
Не кажися молодцам!"
Это присказка велася,
Вот и сказка началася.


Ну-с, так едет наш Иван
За кольцом на окиян.
Горбунок летит как ветер.
И в почин на первый вечер
Вёрст сто тысяч отмахал
И нигде не отдыхал.

P.Kotcherguine, 'Ivan montre l'oiseau-de-feu'

Подъезжая к окияну,
Говорит коне Ивану:
— Ну, Иванушка, смотри,
Вот минутки через три
Мы приедем на поляну –
Прямо к морю-окияну;
Поперёк его лежит
Чудо-юдо Рыба-кит;
Десять лет уж он страдает,
А доселева не знает,
Чем прощенье получить:
Он начнёт тебя просить,
Чтоб ты в Солнцевом селенье
Попросил ему прощенье;
Ты исполнить обещай,
Да, смотри, не забывай!


Вот въезжает на поляну
Прямо к морю-окияну;
Поперёк его лежит
Чудо-юдо Рыба-кит.
Все бока его изрыты.
Частоколы в рёбра вбиты,
На хвосте сыр-бор шумит,
На спине село стоит;
Мужички на губе пашут,
Между глаз мальчишки пляшут,
А в дуброве, меж усов,
Ищут девушки грибов.

P.Kotcherguine, 'La baleine'

Вот конёк бежит по киту,
По костям стучит копытом.
Чудо-юдо Рыба-кит
Так проезжим говорит,
Рот широкий отворяя,
Тяжко, горько воздыхая:
— Путь-дорога, господа!
Вы откуда и куда?
— Мы послы от Царь-девицы,
Едем оба из столицы, –
Говорит ему конёк, –
К Солнцу прямо на восток,
Во хоромы золотые.
— Так нельзя ль, отцы родные,
Вам у Солнышка спросить:
Долго ль мне в опале быть,
И за кои прегрешенья
Я терплю беды-мученья?
— Ладно, ладно, Рыба-кит! –
Наш Иван ему кричит.


— Будь отец мне милосердный!
Вишь, как мучуся я, бедный!
Десять лет уж тут лежу…
Я и сам те услужу!.. –
Кит Ивана умоляет,
Сам же горько воздыхает.
— Ладно. Ладно, Рыба-кит! –
Наш Иван ему кричит.
Тут конёк под ним забился,
Прыг на берег и пустился:
Только видно, как песок,
Вьётся вихорем у ног.


Едут близко ли, далёко,
Едут низко ли, высоко
И увидели ль кого –
Я не знаю ничего.
Скоро сказка говорится,
Дело мешкотно творится.
Только, братца, я узнал,
Что конёк туда вбежал,
Где (я слышал стороною)
Небо сходится с землёю,
Где крестьянки лён прядут,
Прялки на небо кладут.


Тут Иван с землёй простился
И на небе очутился,
И поехал, будто князь,
Шапка набок, подбодрясь.
— Эко диво! Эко диво!
Наше царство хоть красиво, –
Говорит коньку Иван
Средь лазоревых полян, –
А как с небом-то сравнится,
Так под стельку не годится.
Что земля-то!.. Ведь она
И черна-то, и грязна;
Здесь земля-то голубая, –
А уж светлая какая!..
Посмотри-ка, горбунок,
Видишь, вон где, на восток,
Словно светится зарница…
Чай, небесная светлица…
Что-то больно высока! –
Так спросил Иван конька.
— Это терем Царь-девицы,
Нашей будущей царицы, –
Горбунок ему кричит, –
По ночам здесь Солнце спит,
А полуденной порою
Месяц входит для покою.

P.Kotcherguine, 'Le palais de la Lune'

Подъезжают; у ворот
Из столбов хрустальный свод:
Все столбы те завитые
Хитро в змейки золотые;
На верхушках три звезды,
Вокруг терема сады;
На серебряных там ветках,
В раззолоченных во клетках
Птицы райские живут,
Песни царские поют.
А ведь терем с теремами
Будто город с деревнями;
А на тереме из звёзд –
Православный русский крест.


Вот конёк во двор въезжает;
Наш Иван с него слезает,
В терем к Месяцу идёт
И такую речь ведёт:
— Здравствуй, Месяц Месяцович!
Я – Иванушка Петрович,
Из далёких я сторон
И привёз тебе поклон.
— Сядь, Иванушка Петрович! –
Молвил Месяц Месяцович. –
И поведай мне вину
В нашу светлую страну
Твоего с земли прихода;
Из какого ты народа,
Как попал ты в этот край, –
Всё скажи мне, не утай.

P.Kotcherguine, 'La Lune'

— Я с земли пришёл Землянской,
Из страны христианской, –
Говорит, садясь, Иван. –
Переехал окиян
С порученьем от царицы –
В светлый терем поклониться
И сказать вот так, постой!
"Ты скажи моей родной:
Дочь её узнать желает,
Для чего она скрывает
По три ночи, по три дня
Лик какой-то от меня;
И зачем мой братец красный
Завернулся в мрак ненастный
И в туманной вышине
Не пошлёт луча ко мне?"
Так, кажися? Мастерица
Говорить красно царица;
Не припомнишь всё сполна,
Что сказала мне она.
— А какая то царица?
— Это, знаешь, Царь-девица.
— Царь-девица?.. Так она,
Что ль, тобой увезена? –
Вскрикнул Месяц Месяцович.


А Иванушка Петрович
Говорит:
— Известно, мной!
Вишь, я царский стремянной;
Ну, так царь меня отправил,
Чтобы я её доставил
В три недели во дворец;
А не то меня отец
Посадить грозился на кол.


Месяц с радости заплакал,
Ну Ивана обнимать,
Целовать и миловать.
— Ах, Иванушка Петрович! –
Молвил Месяц Месяцович. –
Ты принёс такую весть,
Что не знаю, чем и счесть!
А уж как мы горевали,
Что царевну потеряли!..
Оттого-то, видишь, я
По три ночи, по три дня
В тёмном облаке ходила,
Всё грустила да грустила,
Трое суток не спала,
Крошки хлеба не брала,
Оттого-то сын мой красный
Завернулся в мрак ненастный,
Луч свой жаркий погасил,
Миру божью не светил:
Всё грустил, вишь, по сестрице,
Той ли красной Царь-девице.
Что, здорова ли она?
Не грустна ли, не больна?
— Всем бы, кажется, красотка,
Да у ней, кажись, сухотка:
Ну, как спичка, слышь, тонка,
Чай в обхват-то три вершка;
Вот как замуж-то поспеет,
Так небось и потолстеет:
Царь, слышь, женится на ней.


Месяц вскрикнул:
— Ах, злодей!
Вздумал в семьдесят жениться
На молоденькой девице!
Да стою я крепко в том –
Просидит он женихом!
Вишь, что старый хрен затеял:
Хочет жать там, где не сеял!
Полно, лаком больно стал!


Тут Иван опять сказал:
— Есть ещё к тебе прошенье,
То о китовом прощенье…
Есть, вишь, море; чудо-кит
Поперёк его лежит:
Все бока его изрыты,
Частоколы в рёбра вбиты…
Он, бедняк, меня прошал ,
Чтобы я тебя спрошал:
Скоро ль кончится мученье?
Чем сыскать ему прощенье?
И на что он тут лежит?


Месяц ясный говорит:
— Он за то несёт мученье,
Что без божия веленья
Проглотил среди морей
Три десятка кораблей.
Если даст он им свободу,
Снимет бог с него невзгоду.
Вмиг все раны заживит,
Долгим веком наградит.


Тут Иванушка поднялся,
С светлым Месяцем прощался,
Крепко шею обнимал,
Трижды в щёки целовал.
— Ну, Иванушка Петрович! –
Молвил Месяц Месяцович. –
Благодарствую тебя
За сынка и за себя.
Отнеси благословенье
Нашей дочке в утешенье
И скажи моей родной:
"Мать твоя всегда с тобой;
Полно плакать и крушиться:
Скоро грусть твоя решится, –
И не старый, с бородой,
А красавец молодой
Поведёт тебя к налою."
Ну, прощай же! Бог с тобою!


Поклонившись, как умел,
На конька Иван тут сел,
Свистнул, будто витязь знатный,
И пустился в путь обратный.


На другой день наш Иван
Вновь пришёл на окиян.
Вот конёк бежит по киту,
По костям стучит копытом.
Чудо-юдо Рыба-кит
Так, вздохнувши, говорит:
— Что, отцы, моё прошенье?
Получу ль когда прощенье?
— Погоди ты, Рыба-кит! –
Тут конёк ему кричит.

La baleine attend une réponse'

Вот в село он прибегает,
Мужичков к себе сзывает,
Чёрной гривкою трясёт
И такую речь ведёт:
— Эй, послушайте, миряне,
Православны христиане!
Коль не хочет кто из вас
К водяному сесть в приказ,
Убирайся вмиг отсюда.
Здесь тотчас случится чудо:
Море сильно закипит,
Повернётся Рыба-кит…


Тут крестьяне и миряне,
Православны христиане,
Закричали:
— Быть бедам!


И пустились по домам.
Все телеги собирали;
В них, не мешкая, поклали
Всё, что было живота,
И оставили кита.
Утро с полднем повстречалось,
А в селе уж не осталось
Ни одной души живой,
Словно шёл Мамай войной!

V.Milachevski, 'Les gens quittent la baleine'

Тут конёк на хвост вбегает,
К перьям близко прилегает
И что мочи есть кричит:
— Чудо-юдо Рыба-кит!
Оттого твои мученья,
Что без божия веленья
Проглотил ты средь морей
Три десятка кораблей.
Если дашь ты им свободу,
Снимет бог с тебя невзгоду,
Вмиг все раны заживит,
Веком долгим наградит.


И окончив речь такую,
Закусил узду стальную,
Понатужился – и вмиг
На далёкий берег прыг.


Чудо-кит зашевелился,
Словно холм поворотился,
Начал море волновать
И из челюстей бросать
Корабли за кораблями
С парусами и гребцами.

V.Milachevski, 'La baleine relâche les navires'

Тут поднялся шум такой,
Что проснулся царь морской:
В пушки медные палили,
В трубы кованы трубили;
Белый парус поднялся,
Флаг на мачте развился;
Поп с причетом всем служебным
Пел на палубе молебны;
А гребцов весёлый ряд
Грянул песню наподхват:
"Как по моречку, по морю,
По широкому раздолью,
Что по самый край земли,
Выбегают корабли…"

V.Milachevski, 'Les navires partent'

Волны моря заклубились,
Корабли из глаз сокрылись.
Чудо-юдо Рыба-кит
Громким голосом кричит,
Рот широкий отворяя,
Плёсом волны разбивая:
— Чем вам, други, услужить?
Чем за службу наградить?
Надо ль раковин цветистых?
Надо ль рыбок золотистых?
Надо ль крупных жемчугов?
Всё достать для вас готов!
— Нет, кит-рыба, нам в награду
Ничего того не надо, –
Говорит ему Иван, –
Лучше перстень нам достань, –
Перстень, знаешь. Царь-девицы,
Нашей будущей царицы.
— Ладно, ладно! Для дружка
И серёжку из ушка!
Отыщу я до зарницы
Перстень красной Царь-девицы, –
Кит Ивану отвечал
И, как ключ, на дно упал.


Вот он плёсом ударяет,
Громким голосом сзывает
Осетриный весь народ
И такую речь ведёт:
— Вы достаньте до зарницы
Перстень красной Царь-девицы,
Скрытый в ящичке на дне.
Кто его доставит мне,
Награжу того я чином:
Будет думным дворянином.
Если ж умный мой приказ
Не исполните… я вас!..


Осетры тут поклонились
И в порядке удалились.

V.Milachevski, 'La baleine donne l'ordre aux esturgeons'

Через несколько часов
Двое белых осетров
К киту медленно подплыли
И смиренно говорили:
— Царь великий! Не гневись!
Мы всё море уж, кажись,
Исходили и изрыли,
Но и знаку не открыли.
Только Ёрш один из нас
Совершил бы твой приказ:
Он по всем морям гуляет,
Так уж, верно, перстень знает;
Но его, как бы назло,
Уж куда-то унесло.
— Отыскать его в минуту
И послать в мою каюту! –
Кит сердито закричал
И усами закачал.


Осетры тут поклонились,
В земский суд бежать пустились
И велели в тот же час
От кита писать указ,
Чтоб гонцов скорей послали
И Ерша того поймали.
Лещ, услыша сей приказ,
Именной писал указ;
Сом (советником он звался)
Под указом подписался;
Чёрный рак указ сложил
И печати приложил.
Двух дельфинов тут призвали
И, отдав указ, сказали,
Чтоб, от имени царя,
Обежали все моря
И того Ерша-гуляку,
Крикуна и забияку,
Где бы ни было, нашли,
К государю привели.

V.Milachevski, 'Le silure et les dauphins'

Тут дельфины поклонились
И Ерша искать пустились.


Ищут час они в морях,
Ищут час они в реках,
Все озёра исходили,
Все проливы переплыли,
Не могли Ерша сыскать
И вернулися назад,
Чуть не плача от печали…


Вдруг дельфины услыхали,
Где-то в маленьком пруде
Крик неслыханный в воде.
В пруд дельфины завернули
И на дно его нырнули, –
Глядь: в пруде, под камышом,
Ёрш дерётся с Карасём.
— Смирно! Черти б вас побрали!
Вишь, содом какой подняли,
Словно важные бойцы! –
Закричали им гонцы.


— Ну а вам какое дело? –
Ёрш кричит дельфинам смело. –
Я шутить ведь не люблю,
Разом всех переколю!

P.Kotcherguine, 'Le goujon et la perche'

— Ох ты, вечная гуляка,
И крикун, и забияка!
Всё бы, дрянь, тебе гулять,
Всё бы драться да кричать.
Дома – нет ведь, не сидится!..
Ну, да что с тобой рядиться, –
Вот тебе царёв указ,
Чтоб ты плыл к нему тотчас.


Тут проказника дельфины
Подхватили под щетины
И отправились назад.
Ёрш ну рваться и кричать:
— Будьте милостивы, братцы!
Дайте чуточку подраться.
Распроклятый тот Карась
Поносил меня вчерась
При честном при всём собранье
Неподобной разной бранью…

V.Milachevski, 'Les dauphins et le goujon'

Долго Ёрш ещё кричал,
Наконец и замолчал;
А проказника дельфины
Всё тащили за щетины,
Ничего не говоря,
И явились пред царя.


— Что ты долго не являлся?
Где ты, вражий сын, шатался? –
Кит со гневом закричал.
На колени Ёрш упал,
И, признавшись в преступленье,
Он молился о прощенье.

V.Milachevski, 'Le goujon devant la baleine'

— Ну, уж бог тебя простит! –
Кит державный говорит. –
Но за то твоё прощенье
Ты исполни повеленье.
— Рад стараться, Чудо-кит! –
На коленях Ёрш пищит.
— Ты по всем морям гуляешь,
Так уж, верно, перстень знаешь
Царь-девицы?
— Как не знать!
Можем разом отыскать.
— Так ступай же поскорее
Да сыщи его живее!


Тут, отдав царю поклон,
Ёрш пошёл, согнувшись, вон.
С царской дворней побранился,
За плотвой поволочился
И салакушкам шести
Нос разбил он на пути.
Совершив такое дело,
В омут кинулся он смело
И в подводной глубине
Вырыл ящичек на дне –
Пуд по крайней мере во сто.
— О, здесь дело-то не просто!»
И давай из всех морей
Ёрш скликать к себе сельдей.


Сельди духом собралися,
Сундучок тащить взялися,
Только слышно и всего –
"У-у-у!" да "О-о-о!"
Но сколь сильно ни кричали,
Животы лишь надорвали,
А проклятый сундучок
Не дался и на вершок.

V.Milachevski, 'Les harengs tirent le coffret'

— Настоящие селёдки!
Вам кнута бы вместо водки! –
Крикнул Ёрш со всех сердцов
И нырнул по осетров.
Осетры тут приплывают
И без крика подымают
Крепко ввязнувший в песок
С перстнем красный сундучок.
— Ну, ребятушки, смотрите,
Вы к царю теперь плывите,
Я ж пойду теперь ко дну
Да немножко отдохну:
Что-то сон одолевает,
Так глаза вот и смыкает…

Les esturgeons et le coffret

Осетры к царю плывут,
Ёрш-гуляка прямо в пруд
(Из которого дельфины
Утащили за щетины).
Чай, додраться с Карасём, –
Я не ведаю о том.
Но теперь мы с ним простимся
И к Ивану возвратимся.


Тихо море-окиян.
На песке сидит Иван,
Ждёт кита из синя моря
И мурлыкает от горя;
Повалившись на песок,
Дремлет верный горбунок,
Время к вечеру клонилось;
Вот уж солнышко спустилось;
Тихим пламенем горя,
Развернулася заря.
А кита не тут-то было.
— Чтоб те, вора, задавило!
Вишь, какой морской шайтан! –
Говорит себе Иван. –
Обещался до зарницы
Вынесть перстень Царь-девицы,
А доселе не сыскал,
Окаянный зубоскал!
А уж солнышко-то село,
И…


Тут море закипело:
Появился чудо-кит
И к Ивану говорит:
— За твоё благодеянье
Я исполнил обещанье.


С этим словом сундучок
Брякнул плотно на песок,
Только берег закачался.
— Ну, теперь я расквитался.
Если ж вновь принужусь я,
Позови опять меня;
Твоего благодеянья
Не забыть мне… До свиданья!

La baleine apporte le coffret'

Тут Кит-чудо замолчал
И, всплеснув, на дно упал.


Горбунок-конёк проснулся,
Встал на лапки, отряхнулся,
На Иванушку взглянул
И четырежды прыгнул.
— Ай да Кит Китович! Славно!
Долг свой выполнил исправно!
Ну, спасибо, Рыба-кит! –
Горбунок-конёк кричит. –
Что ж, хозяин, одевайся,
В путь-дорожку отправляйся;
Три денька ведь уж прошло:
Завтра срочное число ,
Чай, старик уж умирает.


Тут Ванюша отвечает:
— Рад бы радостью поднять;
Да ведь силы не занять!
Сундучишко больно плотен,
Чай, чертей в него пять сотен
Кит проклятый насажал.
Я уж трижды подымал:
Тяжесть страшная такая!

N.Kotcherguine, 'Ivan et le coffret'

Тут конёк, не отвечая,
Поднял ящичек ногой,
Будто камышек какой,
И взмахнул к себе на шею.
— Ну, Иван, садись скорее!
Помни, завтра минет срок,
А обратный путь далёк.


Стал четвёртый день зориться,
Наш Иван уже в столице.
Царь с крыльца к нему бежит, –
— Что кольцо моё? – кричит.
Тут Иван с конька слезает
И преважно отвечает:
— Вот тебе и сундучок!
Да вели-ка скликать полк:
Сундучишко мал хоть на вид,
Да и дьявола задавит.


Царь тотчас стрельцов позвал
И не медля приказал
Сундучок отнесть в светлицу.
Сам пошёл по Царь-девицу.
— Перстень твой, душа, найдён, –
Сладкогласно молвил он, –
И теперь, примолвить снова,
Нет препятства никакого
Завтра утром, светик мой,
Обвенчаться мне с тобой.
Но не хочешь ли, дружочек,
Свой увидеть перстенёчек?
Он в дворце моём лежит.


Царь-девица говорит:
— Знаю, знаю! Но, признаться,
Нам нельзя ещё венчаться.
— Отчего же, светик мой?
Я люблю тебя душой,
Мне, прости ты мою смелость,
Страх жениться захотелось.
Если ж ты… то я умру
Завтра ж с горя поутру.
Сжалься, матушка царица!


Говорит ему девица:
— Но взгляни-ка, ты ведь сед;
Мне пятнадцать только лет:
Как же можно нам венчаться?
Все цари начнут смеяться,
Дед-то, скажут, внуку взял!


Царь со гневом закричал:
— Пусть-ка только засмеются –
У меня как раз свернутся:
Все их царства полоню!
Весь их род искореню!
— Пусть не станут и смеяться,
Всё не можно нам венчаться. –
Не растут зимой цветы:
Я красавица, а ты?..
Чем ты можешь похвалиться? –
Говорит ему девица.
— Я хоть стар, да я удал! –
Царь царице отвечал. –
Как немножко приберуся,
Хоть кому так покажуся
Разудалым молодцом.
Ну, да что нам нужды в том?
Лишь бы только нам жениться.


Говорит ему девица:
— А такая в том нужда,
Что не выйду никогда
За дурного, за седого,
За беззубого такого!


Царь в затылке почесал
И, нахмуряся, сказал:
— Что ж мне делать-то, царица?
Страх как хочется жениться;
Ты же, ровно на беду:
Не пойду да не пойду!
— Не пойду я за седого, –
Царь-девица молвит снова. –
Стань, как прежде, молодец, –
Я тотчас же под венец.
— Вспомни, матушка царица,
Ведь нельзя переродиться;
Чудо бог один творит.


Царь-девица говорит:
— Коль себя не пожалеешь,
Ты опять помолодеешь.
Слушай: завтра на заре
На широком на дворе
Должен челядь ты заставить
Три котла больших поставить
И костры под них сложить.
Первый надобно налить
До краёв водой студёной,
А второй – водой варёной,
А последний – молоком,
Вскипятя его ключом.
Вот, коль хочешь ты жениться
И красавцем учиниться –
Ты, без платья, налегке,
Искупайся в молоке;
Тут побудь в воде варёной,
А потом ещё в студёной.
И скажу тебе, отец,
Будешь знатный молодец!


Царь не вымолвил ни слова,
Кликнул тотчас стремяннова.
— Что, опять на окиян? –
Говорит царю Иван. –
Нет, уж дудки, ваша милость!
Уж и то во мне всё сбилось.
Не поеду ни за что!
— Нет, Иванушка, не то,
Завтра я хочу заставить
На дворе котлы поставить
И костры под них сложить.
Первый думаю налить
До краёв водой студёной,
А второй – водой варёной,
А последний – молоком,
Вскипятя его ключом.
Ты же должен постараться,
Пробы ради, искупаться
В этих трёх больших котлах,
В молоке и двух водах.
— Вишь, откуда подъезжает! –
Речь Иван тут начинает. –
Шпарят только поросят,
Да индюшек, да цыплят;
Я ведь, глянь, не поросёнок,
Не индюшка, не цыплёнок,
Вот в холодной, так оно
Искупаться бы можно,
А подваривать как станешь,
Так меня и не заманишь.
Полно, царь, хитрить-мудрить
Да Ивана проводить!


Царь, затрясши бородою:
— Что? Рядиться мне с тобою? –
Закричал он. – Но смотри!
Если ты в рассвет зари
Не исполнишь повеленье, –
Я отдам тебя в мученье,
Прикажу тебя пытать,
По кусочкам разрывать.
Вон отсюда, болесть злая!


Тут Иванушка, рыдая,
Поплелся на сеновал,
Где конёк его лежал.

N.Kotcherguine, 'Ivan avec son cheval'

— Что, Иванушка, невесел?
Что головушку повесил? –
Говорит ему конёк. –
Чай, наш старый женишок
Снова выкинул затею?


Пал Иван к коньку на шею,
Обнимал и целовал.
— Ох, беда, конёк! – сказал. –
Царь вконец меня сбывает;
Сам подумай, заставляет
Искупаться мне в котлах,
В молоке и двух водах:
Как в одной воде студёной,
А в другой воде варёной,
Молоко, слышь, кипяток.


Говорит ему конёк:
— Вот уж служба, так уж служба!
Тут нужна моя вся дружба.
Как же к слову не сказать:
Лучше б нам пера не брать;
От него-то, от злодея,
Столько бед тебе на шею…
Ну, не плачь же, бог с тобой!
Сладим как-нибудь с бедой.
И скорее сам я сгину ,
Чем тебя, Иван, покину.
Слушай, завтра на заре
В те поры, как на дворе
Ты разденешься, как должно,
Ты скажи царю: "Не можно ль,
Ваша милость, приказать
Горбунка ко мне послать,
Чтоб впоследни с ним проститься."
Царь на это согласится.
Вот как я хвостом махну,
В те котлы мордой макну,
На тебя два раза прысну,
Громким посвистом присвистну,
Ты, смотри же, не зевай:
В молоко сперва ныряй,
Тут в котёл с водой варёной,
А оттудова в студёной.
А теперича молись
Да спокойно спать ложись.


На другой день, утром рано,
Разбудил конёк Ивана:
— Эй, хозяин, полно спать!
Время службу исполнять.


Тут Ванюша почесался,
Потянулся и поднялся,
Помолился на забор
И пошёл к царю во двор.
Там котлы уже кипели;
Подле них рядком сидели
Кучера и повара
И служители двора;
Дров усердно прибавляли,
Об Иване толковали
Втихомолку меж собой
И смеялися порой.
Вот и двери растворились,
Царь с царицей появились
И готовимся с крыльца
Посмотреть на удальца.
— Ну, Ванюша, раздевайся
И в котлах, брат, покупайся! –
Царь Ивану закричал.
Тут Иван одежду снял,
Ничего не отвечая.
А царица молодая,
Чтоб не видеть наготу,
Завернулася в фату .
Вот Иван к котлам поднялся,
Глянул в них – и зачесался.
— Что же ты, Ванюша, стал? –
Царь опять ему вскричал. –
Исполняй-ка, брат, что должно!


Говорит Иван:
— Не можно ль,
Ваша милость, приказать
Горбунка ко мне послать?
Я впоследни б с ним простился.


Царь, подумав, согласился
И изволил приказать
Горбунка к нему послать.
Тут слуга конька приводит
И к сторонке сам отходит.


Вот конёк хвостом махнул,
В те котлы мордой макнул,
На Ивана дважды прыснул,
Громким посвистом присвистнул,
На конька Иван взглянул
И в котёл тотчас нырнул,
Тут в другой, там в третий тоже,
И такой он стал пригожий,
Что ни в сказке не сказать,
Ни пером не написать!

N.Kotcherguine, 'Ivan sorti du chaudron'

Вот он в платье нарядился,
Царь-девице поклонился,
Осмотрелся, подбодрясь,
С важным видом, будто князь.

— Эко диво! – все кричали. –
Мы и слыхом не слыхали,
Чтобы льзя похорошеть!

N.Kotcherguine, 'Ivan sorti du chaudron'

Царь велел себя раздеть,
Два раза перекрестился, –

N.Kotcherguine, 'Le tsar va dans le chaudron'

Бух в котёл – и там сварился!

N.Kotcherguine, 'Le tsar reste dans le chaudron'

Царь-девица тут встаёт,
Знак к молчанью подаёт,
Покрывало поднимает
И к прислужникам вещает:
— Царь велел вам долго жить!
Я хочу царицей быть.
Люба ль я вам? Отвечайте!
Если люба, то признайте
Володетелем всего –
И супруга моего!


Тут царица замолчала,
На Ивана показала.


— Люба, люба! – все кричат. –
За тебя хоть в самый ад!
Твоего ради талана
Признаём царя Ивана!


Царь царицу тут берёт,
В церковь божию ведёт,
И с невестой молодою
Он обходит вкруг налою.

N.Kotcherguine, 'Ivan et la princesse se marient'

Пушки с крепости палят;
В трубы кованы трубят;
Все подвалы отворяют
Бочки с фряжским выставляют,
И, напившися, народ
Что есть мочушки дерёт:
— Здравствуй, царь наш со царицей!
С распрекрасной Царь-девицей!

Le festin

Во дворце же пир горой:
Вина льются там рекой;
За дубовыми столами
Пьют бояре со князьями,
Сердцу любо! Я там был,
Мёд, вино и пиво пил;
По усам хоть и бежало,
В рот ни капли не попало.

N.Kotcherguine, 'Le festin'

Début     Version française


Mythes

AccueilContesContes folkloriques


© Russie virtuelle